Владимир Кравцов из Чаус был самым юным археологом в Беларуси


Дата: 31.01.2014

Во время одной из экскурсий в Могилевский областной краеведческий музей запали в душу слова экскурсовода, сказанные им во время посещения зала археологии: «А вот в этой коробке представлены находки, сделанные вашим земляком Владимиром Кравцовым, который, будучи школьником, совершил несколько важных открытий в изучении археологического наследия Могилевщины. Но, к сожалению, жизнь его оборвалась слишком рано, и он не успел стать знаменитым ученым.  А его коллекцию в дар Могилев-скому музею передала его мать, уже в преклонном возрасте. Она хотела, чтобы память о сыне и его исследованиях сохранилась для будущих поколений».
Личность Володи Кравцова меня заинтересовала, тем более, что услышала о нем впервые. В имеющейся тогда литературе по истории Чаусского района никаких сведений о нем не было. И только изучая со своими ученицами Е.Шкерманковой и З.Сысоевой археологические исследования Чаусского района, которые они отражали в своей научно-исследовательской работе, мы за-просили в Институте истории Национальной академии наук Беларуси соответствующие сведения. Получив документы и знакомясь с открытиями, сделанными на чаусской земле знаменитыми археологами И.А.Сербовым, К.М.Поликарповичем, В.Ф.Копытиным, Я.И.Риером и др., мы нашли небольшую статью, автором которой была Е.Г.Калечиц, а называлась она «Памяти юного краеведа». В ней говорилось, что самым юным археологом БССР считается чаусский школьник Володя Кравцов, который обнаружил в 1930-х гг. на правом берегу Баси в урочище Тяжобки стоянку каменного века и древнее поселение в урочище Печище. Познакомившись со знаменитым   археологом К.М.Поликарповичем, он поддерживал с ним связь и сообщал о результатах своих  изысканий. Планировалось дальнейшее сотрудничество юного краеведа с Академией наук, возможно, были бы проведены на месте стоянок, открытых им, раскопки. Но проекты не удалось реализовать из-за смерти Володи. Больше никаких сведений о нем найти не удалось.
Но в 2005 году вышла книга А.А.Чубура «Очарованный древностью», посвященная жизни и научной деятельности Константина Михайловича Поликарповича, одна из глав которой называется «Владимир Кравцов». Оказалось, что автор использовал в своей работе дневники К.М.Поликарповича и его личную переписку. Среди большого количества  материалов в отдельной папке археолог хранил письма, полученные от семьи Кравцовых, что свидетельствует о том, что они были очень ему дороги. А Володю он считал одним из талантливейших своих учеников, и с большой болью вспоминал о нем в общении со своими коллегами и друзьями.
В книге есть подробные сведения о жизни Володи именно в 1930-34 гг. и немного информации о предыдущем периоде. Говорится, что родился Владимир Алексеевич Кравцов в 1919 году, был единственным ребенком в семье. Отец преподавал сначала в Чаусской семилетке, а затем устроился на работу в Могилеве, о работе матери сведений нет. Все окружающие отмечали, что паренек был высоким, красивым, с вдумчивыми карими глазами и не по годам серьезным. В 9 лет он увидел книги А.Сементовского «Белорусские древности» и Гуго Обермайера «Доисторический человек», быстро прочитал их, и археология стала его главным увлечением. На предложение родителей сходить в кино или в цирк, съездить в гости к родственникам Володя просил на эти деньги купить книгу или выписать журнал по археологии. В свободные от занятий в школе дни, если позволяла погода, с раннего утра до темноты он уходил на берег Баси, где и обнаружил кремниевые изделия каменного века.
В 1930 году И.А.Сербов руководил раскопками древне-русского кургана в 2 км от Чаус. Володя Кравцов присутствовал здесь и учился методике археологических исследований, не прерывая свои.
В июне 1931 г. он познакомился с К.М.Поликарповичем, проводившим разведки на реке Проня, и заинтересовал ученого своими открытиями. Увидев увлеченность и старательность мальчика, опытный археолог стал помогать ему, присылал как популярную, так и специальную литературу. Это было не только сотрудничество, но и дружба, которая возможна между учителем и учеником. Сохранились письма Володи, в которых он подробно описывает, где и какие находки им были обнаружены. Но раскопки он сам не проводил, зная о том, что может повредить ценные предметы, что разрешение на это получают только специалисты и что это очень сложный поэтапный процесс. Он собирал только те находки, которые были на поверхности. Все найденные орудия труда подписывал, систематизировал и хранил в специальной коробке, которая постоянно пополнялась.
К.М.Поликарпович приглашал мальчика на раскопки, которые он проводил на севере Беларуси, однако родители не отпустили его одного, а сами с ним выбраться не могли. Володе оставалось ждать и надеяться, что в Чаусы, на место открытых им стоянок, прибудет научная экспедиция, и он продолжал свои исследования.
Мать отмечает в письме к Константину Михайловичу, что у сына  не было излишнего себялюбия. Охотно показывая свою коллекцию интересующимся, рассказывал о ней, но когда начинали его хвалить, говорил, что не для этого работает. Сдержанный, немного застенчивый, не любил обращать на себя внимания, но часто удивлялся, что почти все в Чаусах его знают. Не-ординарная личность юного археолога привлекала внимание. В школе он часто оказывался в центре событий. Он очень любил и уважал своего учителя, письма и подписанная рукой К.М.Поликарповича обложка от книги хранились, как великая ценность, в коробке с коллекцией. В 1934 году переписка оборвалась, и Константин Михайлович понял причину только когда мать Володи прислала письмо, в котором рассказала о трагедии. Родители решили перебраться в Могилев, все было подготовлено к переезду, но мальчик хотел остаться жить в Чаусах для того, чтобы продолжить свою научную работу, которая была для него смыслом жизни. Родители уговаривали, настаивали, обещали отпускать сюда на выходные дни. Осознав бесполезность своих попыток их переубедить, Володя замкнулся. Мать и отец, занятые хлопотами, связанными с переездом, не заметили вовремя этой тревожной перемены. 5 сентября 1934 года, вернувшись домой, они обнаружили, что сын покончил с собой. Родители не решились увозить его тело в Могилев. Володю Кравцова похоронили на городском кладбище в Чаусах. С этого места были видны урочище Тяжобки и Печище – то, что он любил больше всего на свете. Гибель Володи отозвалась болью не только для его родителей, но и для одинокого археолога Поликарповича. Кравцовы приглашали ученого в Могилев, говорили, что он может считать их дом своим, но приехать Поликарпович, похоже, так и не нашел в себе сил.
Максимализм подростка, приведший к трагедии, помешал ему осуществить  мечту стать ученым-археологом и совершить много открытий, но своей короткой и яркой жизнью он все-таки оставил след в белорусской науке.
Н.ШКРЕДОВА.